Мое сопротивление злу

[karma]

Пишу, как и обещала, свои соображения о ценности Времени, взятого на раздумья.

Чувства, которые гнездятся во мне, не всегда мои изначально — бывает, они приходят приёмышами или захватчиками, вторгаются или тихо вползают; бывает, что они протягиваются ко мне от тех, с кем крепок дикшам или от тех, кого любит сердце и душа — или от тех, чей крик так силён, что заглушает голоса моих чувств.

И любые из них следует уважать. 
Но так же, как уважаешь домочадцев или гостей, уважив незнакомцев и разделив с ними стол и кров, различай среди них злодея и захватчика — и гони от себя. Или пожалей — но тогда ответственность за них останется на тебе.

Моя ли ярость всегда пылает во мне? Моя ли жажда мести всегда укореняется? Вот над каким вопросом я долго размышляла.
И поняла, что высказанное — любым образом — становится моим, потому что становится домочадцем, даже если и дурным внешне и манерами. Всякое, что выражено, высказано, спето, вышло танцем или мудрой или иным движением, пусть и брови, обрело во мне отклик и впечаталось в мою карму.

Река Времени два месяца текла сквозь тех и сквозь меня, текла Гангой, Евфратом и Тигром, и секундами, и чувствами, и знанием, и горе сменялось радостью, и интерес сменялся запустением, и знание рождало печаль, и знание рождало радость, и ярость к другим сменялась яростью к себе, и всё рождало иллюзии и умножало их. И горчил вкус, и Пульс ускользал от меня, и было мне одиноко, пока вдруг одной ночью я не поняла нечто особенное о себе и мире.
"...И если есть у меня духовные заслуги в этой жизни и в прошлых..."

Иллюзорен мир вокруг меня, и Время рисует в этой иллюзии переходы, претворяет чувства друг в друга, движет людьми и странами, песчинками и огромными камнями, приносит с собою горе, а после печаль, а после успокоение, а после радость, а после снова горе -- и так без конца. Но высится Башня, недвижима и реальна, и обтекает её Река, и иллюзии разбиваются о неё, и только духовные заслуги остаются целыми. 

Если иллюзии переполняют меня, не впуская ничего истинного, а Башня близится, и влечет меня Река к её подножью, чем наполню я чашу мою?
Наполняя чашу себя разнообразным, оставила ли я место для важного? Заполняя недобрым, смогу ли вместить доброе?
Зачем же Карме узурпировать власть кармы? Зачем пребывающей в иллюзорном мире бить иллюзию иллюзорной же рукой? Зачем разрушать духовные заслуги, которых и так недостаточно? 

Незачем.

Переполнившись своим гневом, я сожгла его и пустила прах по Реке, и Время омыло мои глаза.


Пусть карма исполнится, а Карма будет свободна от этого узла. Нет места гневу там, где поколеблена иллюзия. Нет места мести там, где исполняется закон. 

***
Спасибо Времени и людям за помощь в понимании. Таково моё сопротивление в этот раз.